Наш гость – народный депутат от фракции «Оппозиционный блок», член комитета ВР по вопросам налоговой и таможенной политики Евгений Мураев. Мы говорим об экономической ситуации в стране. Оппозиционный блок декларирует, что абсолютно не удовлетворен экономической ситуацией в стране. Что не так?
Вопрос, наверное, не абстрактный, а риторический. На сегодня абсолютно каждый житель Украины ощущает на себе всю бездарность той политики, которую на сегодня проводит и декларирует власть. Каждый ощущает на себе, на своих доходах, на покупательной способности. Дело в том, что если мы вспомним все предвыборные кампании раньше, когда соревновались политические силы, они варили борщи и ходили покупали продукты питания и считали удельный вес расходов на коммуналку и т.д. А сейчас власть, чтобы оправдать все свои промахи, все списывает на войну и на внешнюю политику. У нас топ-новости – это враг Украины Россия и Оппозиционный блок в частности. То ест из поля реальной экономики все выбрасывается в политику на уровне речевок.
Щодо Росії, тут, я думаю, 90% українців розуміють, що, на жаль, Росія дійсно стала ворогом номер один.
Я бы сюда добавил еще и МВФ и США, все те, кто стимулировал эти события на территории Украины.
Політична партія Опозиційний блок на своєму з’їзді заявила, що всі опозиційні сили мають об’єднуватися. Які опозиційні сили маються на увазі?
Я думаю, что не имеются в виду политические силы. Имеются в виду те силы, которым хватает духа и характера рассказать, что власть нас обманывает и ведет не в том направлении. Те, которые реально понимают, что тот вектор, который выбран и взят за основу внешней и внутренней политики, ошибочный. Мы на сегодня уже понимаем всю несостоятельность договора об ассоциации, квотирования я имею в виду в частности. Мы понимаем, что за полтора квартала нынешнего года наши производители, которые работали на экспорт ЕС, уже выбрали все квоты. То есть нам нужно либо полностью пересмотреть договор в экономической части, либо просто отказаться от него. Мы отказались от всех привычных для нас рынков, и следствием тому явилось падение ВВП в два раза. Это, естественно, отразилось на социальных программах, на девальвации гривны и т.д. То есть на сегодняшний день, я считаю, все лежит в политической плоскости. Наконец-то политика в Украине должна быть проукраинская, а не пророссийская или проевропейская. Мы в первую очередь должны думать об интересах нашей страны и, естественно, о защищенности граждан. Меня часто обвиняют в том, что я сторонник левой идеологии, социальной ответственности государства. Я хочу напомнить, что в том числе и Майдан произошел из-за того, что люди хотели жить лучше. То есть они хотели, чтобы государство о них больше заботилось. На сегодняшний день ситуация обратная. В стране коррупция возведена в степень национальной идеи. Все об этом знают, и никто с этим не борется. Создается куча органов и видимость борьбы. А реально мы это видим и в «Нефтегазе», и в «Газдобыче», и во многих других органах. Во всем государственном секторе.
Ліва ідеологія це не так вже погано, але ми пам’ятаємо, що до всіх подій на майдані, в липні 2013 року, Росія розпочала фактично цю торгівельну війну. Вона від нас відмовилась.
Это сейчас так говорят. Были адресные санкции по молоку, по отдельной группе товаров, где, в принципе, на предупреждение нашего евроинтеграционного вектора и зоны свободной торговли, которую мы не получили де-факто. Мы получили сплошные ограничения в виде квот. Она показывала, насколько важен рынок постсоветского пространства для Украины. На сегодня мы, полностью введя санкции, получив ответные санкции со стороны Таможенного Союза, это ощутили на себе. Тут больше не надо никаких речевок и рассказов, что заграница нам поможет. Сейчас действительно наша страна находится в состоянии войны. Мы как никогда сейчас нуждаемся в поддержке наших европейских декларированных партнеров, партнеров США. Но мы этой поддержки не получаем. Кроме голых слов и требований затянуть пояса и решить все наши внутренние проблемы за счет населения. У нас население не имеет безграничных возможностей и заначек под подушкой, в банках или еще где-то. На сегодняшний день уже весь подкожный жир ушел на эти псевдореформы, которые правительство проводит в течение двух лет. А судя по тому заявлению, которое делает МВФ, и по тому соглашению, которое собирается подписать наше правительство, наши люди в 90% случаев станут за чертой бедности. Если еще раз будут повышены тарифы в октябре этого года, если будет повышен пенсионный возраст, если мы вынуждены будем отказаться от льгот, субсидий транспортной системы и всего остального, я думаю, запаса прочности не хватит ни у кого.
МВФ не вимагає підвищення пенсійного віку. Це якась така наша внутрішня ініціатива.
То, что я видел из тех документов, которые выложены в Интернете, именно этого они сегодня и требуют. Дело в том, что в основе своей МВФ это коммерческая организация, которая должна заботиться о возврате тех траншей, которые получают страны.
Але погодьтеся, ці транші доволі вигідні. Там невеликі відсотки і доволі тривалий термін віддачі. Це гроші. Головне, як ми ці гроші використовуємо.
Я могу к вам апеллировать, к вашей семье? Считайте, что вы мини-государство. Вы когда планируете свои расходы и доходы, вы полагаетесь на то, что вы займете у соседей, или то, что вы пойдете на вторую работу и начнете больше зарабатывать, от чего-то отказываться, куда-то вкладывать для того, чтобы построить какой-то бизнес и перейти на новый качественный уровень жизни? Или вы надеетесь, что вам займет сосед каждый раз?
Не приведи Господи, якщо якісь проблеми сталися з квартирою, як би я не йшов на другу роботу, я не встигну заробити ці гроші моментально. Мені треба час. Відповідно, мабуть, таки звернуся до якихось своїх друзів і позичу в них гроші на якийсь термін. В моєму випадку це буде без відсотків.
А куда вы эти деньги вложите?
В ремонт.
В ремонт. В строительство. В реальный сектор. Но вы не начнете покупать колбасу, красную икру и все остальное. Более того, вы не пошлете кого-то в магазин, кто по пути в магазин украдет половину денег. У нас получается, что берут политики деньги в долг, куда они уходят, толком объяснить не могут, а на сегодня уже каждый гражданин Украины, включая новорожденного, должен больше 100 тысяч. Вот это реальный факт. Очень не хочется отдавать те деньги, которые берут с целью украсть. Эти деньги, которые берут у МВФ, не вкладывают в создание новых рабочих мест. То есть, не регенерируют дополнительную прибыль, которую государство сможет получить в ближайшем периоде и потратить на своих граждан. И вернуть долги в том числе. Просто этот долг накапливается, как снежный ком, и получается, что уже бюджет Украины пишут не украинские экономисты, а его фактически диктует МВФ. И мы вынуждены идти по этому лабиринту, в который они нас вгоняют. Вгоняют в первую очередь политики, а этим пользуется МВФ в геополитическом таком контексте. Нам рассказывают, каким образом жить, с кем работать, с кем не работать, от чего отказаться, какие санкции против кого ввести и на что тратить наши деньги и где их забирать. Ведь на сегодняшний день те кредиты, которые мы получили, а мы уже должны порядка 180 млрд. как страна., мы не вложили в реальный сектор. Мы их просто проели или их просто украли чиновники, которые в это время были у власти. Вот это на самом деле самая большая трагедия. А за все за это все равно заплатят граждане. Заплатят в виде повышения тарифов. Ведь это тоже своеобразный налог.
А ми могли б обійтися без зовнішніх запозичень на цьому етапі?
На сегодняшний день все будет зависеть от того, какую внешнюю политику будет вести страна. Если она будет вести проевропейскую политику или пророссийскую, нет. Если она будет вести проукраинскую политику… Должна быть политика экономического прагматизма. Мы должны работать с теми, с кем нам выгодно, и не смотреть на это под политической линзой.
А з ким нам реально вигідно?
Надо смотреть, где у нас есть реальные рынки. Как бы мы ни хотели, но мы не являемся передовой экономикой. У нас заводы нуждаются в многомиллиардных вложениях для того, чтобы качество товаров соответствовало европейским. Это нам только так кажется, что у нас самые лучшие продукты. И нам это вбивают в головы.
Ми не говоримо про телевізори і холодильники.
Дело в том, что если мы берем сейчас продукты питания, как сельское хозяйство, то ни в одной развитой экономике нет доли сельского хозяйства в ВВП больше, чем 5%. Может быть, где-нибудь в Аргентине или в Чили где нет высокотехнологичных производств. У нас на сегодня порядка 30% это сельское хозяйство. Мы скатываемся в 19-й век. Вспомните, как развивалась экономика. Сначала сельское хозяйство, потом был 20-й век – период такой масштабной индустриализации, когда появились товары с высокой добавочной стоимостью. Мы полетели в космос, начали делать приборы, у нас развивалось машиностроение, самолетостроение. Вот это был пик развития и Советского Союза как сверхдержавы, и, естественно, Украины как составной части и наследия. Мы в 1992 году, когда получили независимость, имели, наверное, одну из самых сильных армий в Европе и были очень сильно технологично развиты. К сожалению, мы 20 лет потратили на разворовывание того, что нам досталось в наследство. На сегодняшний день сельское хозяйство не может вытянуть Украину с населением 46 миллионов. Для этого нужна полная индустриализация. Нужно, безусловно, развивать новые отрасли, такие как ІТ.
Де брати кошти, щоб саме розвивати індустріалізацію?
В первую очередь нужно было не мешать этим отраслям. Мы должны понимать причинно-следственную связь. У нас весь юг и восток страны работали на рынок постсоветского пространства – Белоруссию, Казахстан. Не нравится слово «Россия», но, тем не менее, и на рынок России в том числе. Мы поставляли туда самолеты, вся наша космическая программа работала только с Россией. А вы не забывайте, чтобы сделать ракету, это и миллион других частей, которые делаются на наших же заводах, которые являются смежниками у того же «Южмаша». На сегодня все эти заводы, включая «Турбоатом» (мы делали прекрасные турбины, силовые машины, топливную группу) и много других заводов, из-за внешнеполитических принципов на сегодня остановлены. Это сотни тысяч безработных, которые сейчас ярмом садятся на шею государства, а государство не в силах их содержать, поскольку нет добавочной стоимости, которую эти заводы раньше производили.
Що нам зараз заважає працювати з країнами Середньої Азії, Білорусією і з країнами Близького Сходу?
В бизнесе всегда основная задача – найти рынок сбыта. Пустых рынков сбыта не бывает, за них надо бороться. А тут соответственно либо ценой, либо качеством. Должны быть какие-то конкретные преимущества. Если бы мы могли и раньше работать на рынках Средней Азии, мы бы на них работали. На сегодня нас никто не сидит и не ждет. Те рынки, которые были для нас привычными, и рынки, на которых наша продукция продавалась, сейчас заполняются продукцией из других стран. Более того, строятся заводы, которые призваны импортозамещать продукцию, которую раньше покупали рынки постсоветского пространства, ввиду тех санкций, которые их ограничивали на сегодня. Но нам надо понимать, что у нас уезжают специалисты. Эти специалисты переезжают по программе релокации. Им дают квартиры, им дают хорошие зарплаты. Мы теряем основу экономики. Именно производство товаров с высокой добавочной стоимостью. Это высокотехнологичное производство. В том числе и самолетостроение.
Ми всі ринки не повертаємо. Про Росію зараз не говоримо, на жаль, там потужна політична складова.
Надо убирать политическую составляющую.
Ну, вони відмовляються від нашої продукції.
Основа независимости государства – это твердая экономика. Мы не можем говорить о сильной армии, если ее не за что содержать. Брать деньги в кредит, чтобы содержать армию или выполнять социальные функции государства, это путь в никуда. Нужно ставить базовую систему, которая позволит стране зарабатывать и быть действительно независимой.
Яким чином повертати ці ринки?
В первую очередь, конечно, нужно выполнять Минские соглашения и прекращать войну.
А хто їх не виконує? На жаль, економіка зараз дуже зав’язана з політикою.
Я хочу ответить на вопрос. Я понимаю, вам не нравится то, что я говорю, и, возможно, будут санкции от Нацсовета. Но людям надо говорить правду, иначе их постояно будут обманывать. Украина не сделала ни одного шага навстречу Минским соглашениям. Не принят закон о выборах на Донбассе. Он даже не рассматривается в ВР. Это один из пунктов, который прописан четко в Минских соглашениях.
На яких умовах мають відбутися вибори на Донбасі?
По украинскому закону, который будет принят в ВР. Но он даже не вынесен. По нему даже не идет дискуссия. У нас нет обсуждения ни в мониторинговой группе, нигде.
Вибори на окупованих територіях?
Безусловно. Мы должны получить там легитимную власть, с которой украинское правительство может вести переговоры и начать процессы реинтеграции Донбасса в состав Украины.
Тоді ситуація патова. Територію контролює Росія і невідомі люди, яких ми називаємо сепаратистами. Як проводити вибори?
Вот это мы сейчас уйдем и скатимся в демагогию. Два года уже прошло с подписания Минска-2, где у Украины есть определенные обязательства перед мировым сообществом, в котором четко прописаны пункты, по которым должно произойти урегулирование этой ситуации. Есть порядок выполнения этих пунктов. Да, безусловно, должен быть режим тишины. Да, безусловно, мы должны получить контроль над границей. Да, безусловно, должны быть наблюдатели, которые обеспечат свободное волеизъявление.
Від кого це залежить?
И от Украины в том числе.
Як від України, якщо Росія нам не дає можливості контролювати наш кордон?
Вы, когда говорите о России, вы постоянно снимаете с повестки дня донецкий и луганский фактор. Вы считаете, что там воюют только регулярные войска России и там нет местного населения, которое противостоит ?
За які гроші це місцеве населення воює?
Во-первых, мы все сделали для того, чтобы они интегрировались в экономику России. Я год назад системно выступал против блокады Донбасса. Я говорил, что если мы прекратим туда поставки товаров, то, во-первых, потеряет наш товаропроизводитель, а во-вторых, свято место пусто не бывает и они начнут получать эти товары через Ростов. Что, в общем-то, и произошло.
Тобто ми б мали їх фінансувати? Виходить так.
Вы не забывайте, на этой территории живет 3 млн. наших граждан, которым наше правительство не смогло обеспечить порядок и защитить их от тех событий, которые произошли на территории Украины. Ведь это наше правительство не справилось. Не наше МВД и СБУ не смогли предотвратить того, что там произошло. Более того, там живут люди в основном те, кто не смог уехать. Там живут социально незащищенные слои населения. В основном пенсионеры, которым наше правительство умудряется не платить пенсию. Мы все больше и больше отталкиваем этих людей. Даже когда будет найдено политическое решение, даже когда российский фактор снимется с повестки дня, нам придется разговаривать с собственными людьми, на территории областей которых велась война, гибли дети, гибли невинные и от которых отказалось наше правительство.
Повернемося до кордону. Як його контролювати?
Было предложено ввести полицейскую миссию ОБСЕ. Сейчас стоит вопрос, она должна быть вооруженной или нет? Но это уже вопрос переговоров. То есть лед тронулся.
Але Росія виступає за те, щоб ця місія ОБСЄ стояла на лінії розмежування. А Україна наполягає на тому, щоб ця місія стояла на нашому державному кордоні.
В миссию ОБСЕ входит 57 стран, и России голос там отнюдь не первый, и все решения принимаются консенсусом. Поэтому, когда будет предложена модель проведения мониторинговой миссии вооруженной или невооруженной полицейской миссии ОБСЕ, за это должны проголосовать 57 мировых стран. Поэтому не надо все спихивать на Россию. Не надо делать наших жителей Украины жертвой пропаганды.
Яким чином тоді це залежить від України?
Я могу сказать одну вещь. Мы не принимаем и не нарабатываем нормативную базу, которая позволит все это провести. Мы не отработали ни один закон, который прописан в Минске-2. У нас нет новой модели Конституции. У нас нет специального закона о выборах на Донбассе. У нас непонятно, кто попадет под амнистию, а кто не попадет. Это даже не дискутируется в обществе. Не нарабатывается база, а ее еще надо провести через парламент, и это будет сложно. И нужно наконец-то начинать диалог уже на уровне людей. Ведь для вас жители Донецка и Луганска не враги?
Мабуть, є різні.
Для них точно так же есть разные жители Украины. Они кого-то воспринимают как врагов, а кого-то воспринимают как обычных людей. Это все равно нужно все каким-то образом уже выводить в мирное русло. Нужно давать друг другу гарантии.
Ви говорите, якимось чином. Яким? Ну, не бачимо ми виходу.
Исключительно переговорами.
Цим ми займаємося вже два роки.
Все эти события возникли на почве идеологии. К сожалению, Украину раскалывали на две части. И это делали технологи, когда должны были проводить того или другого президента. На этом всю жизнь играли. На этом выросло целое поколение. Разная трактовка истории, разный языковой принцип и много разных векторов, в том числе развития. То ли это интеграция в Таможенный Союз, то ли в ЕС. Я неоднократно говорил, что Украина должна быть внеблоковым нейтральным государством. И только это залог того, что она сохранит свою целостность и суверенитет.
А так і було.
Если вы помните, часть политиков тянула нас всю жизнь в Россию, а часть тянула в Европу.
Але у нас чітко був прописаний статус позаблоковий.
Ни там, ни там нас не ждут. Тогда почему постоянно идет риторика, что мы станем частью НАТО? Если четко прописано в Конституции…
В нас зараз чітко прописаний ворог, який нам загрожує.
Я могу вам сказать, что у Украины очень много врагов, поскольку Украина сейчас во всемирном понимании сладкая булка. Если б нам кто-то хотел помогать, нам бы уже помогли. Наша задача – выполнить всю свою часть и к Минским подготовиться, а потом мы все поймем, кто не хочет – киевская власть, которая списывает на Донбасс все свои промахи, или действительно Россия. Но поверьте, если мы свою часть Минских выполним и если мы подготовим всю нормативную базу, то мы тогда с чистой совестью можем требовать у всего мира не снятия санкций как об этом заявила Нуланд, с России, а их усиления.
Кохання має бути взаємним.
Здесь 4 стороны. Здесь участвуют и Франция, Германия, и они свое мнение по этому поводу тоже выражают. Нам нужна остановка войны на нашей территории. Она, к сожалению, идет на территории Украины, гибнут наши ребята с двух сторон. И это убивает нашу экономику. И не будет никакой инвестиционной привлекательности страны, в которой коррупция, война и полностью идет развал.
Ви не погодитесь, що якщо б Росії це було цікаво припинити, вона б давно вже припинила?
Не надо уменьшать участие России в этом конфликте. Но и не надо сбрасывать со счетов в первую очередь людей, которые воюют на территории так называемых ДНР и ЛНР. Это более 50 000 наших граждан. Жители Донецка и Луганска. С ними тоже надо будет садиться и разговаривать.
Хто буде з цими громадянами сідати і розмовляти? Для нас вони бандити.
Мы с вами вне эфира говорили, из 60 000 воющих наша СБУ предполагает там присутствие 6 000 русских. Причем не называет это регулярными войсками, а наемниками. 54 000 воюющих это граждане Украины с украинскими паспортами. И если мы хотим воевать, это один вопрос. Но уже весь мир сказал, что военного решения конфликта нет. Ни Украина не готова, ни Украина не способна положить конфликт, но и разрушать собственную территорию как минимум глупо. С этими людьми надо садиться искать компромисс. Кто-то из них воюет по идеологическим соображениям. Кто-то воюет потому, что другой работы нет. Но так или иначе договариваться придется. Надо понимать, к чему стремимся. Либо мы забываем о наших гражданах этой территории навсегда, и тогда это надо честно обсудить и принять такое решение. Либо мы ищем компромисс и восстанавливаем целостность Украины.
Наскільки потужна корупція в цих структурах – «Укргазвидобування» та «Укртрансгаз»?
Они всегда были одни из самых коррупционных структур, включая НАК «Нефтегаз». Очень много скандалов, включая заработные платы и цены закупок, и вообще все, что там происходит, это основной коррупционный донор в стране. Потому что это самые крупные государственные предприятия в стране и самые крупные налогоплательщики, и, в общем-то, объем инвестиций и постоянных дотаций колоссальный. Поэтому как эти деньги расходуются, надо тщательно проверять.
Ті тарифи, які підвищуються, хоча у нас є доволі потужний відсоток власного видобутку. У нас 19 млрд. куб. м газу власного. Для населення мало б вистачити.
Безусловно. Но это опять-таки мы возвращаемся в полную потерю суверенитета и независимости нашей страны. Мы полностью зависим на сегодня от МВФ и его рекомендаций, которые на самом деле носят приказной характер. И приведение цены к экономически обоснованной это одно из требований. Что такое экономически обоснованная цена? Какая должна быть себестоимость? Какие затраты кладутся в калькуляцию в себестоимость каждого добытого куба? Это в том числе и зарплаты по сотне тысяч гривен. Это и запчасти, и комплектующие, которые закупаются. Есть фирмы-поставщики, есть разные производители разной продукции. Мы покупали вышки. Покупали их за границей, поскольку такого товара украинская промышленность не производит. Но в основном, насколько я помню, когда возглавлял комиссию УТК и по воле работы постоянно был связан с «Харьковтрансгаз», это оператор, который, по сути, управляет нашей газотранспортной системой, мы обсуждали эти темы. В основном, конечно, предпочтение отдавались товарам, произведенным в Украине. Но не все возможно купить здесь. Но дело не в этом. Вопрос, по каким ценам? Через какие прокладки, с какой коррупционной составляющей они туда попадают?
Було просто кілька запитів, що закуповували обладнання за кордоном за завищеними цінами, а те, що в Україні, чомусь відходило на задній план. Пояснень ніхто не отримав.
Есть объект закупки. Он выводится на тендер, если превышает какие-то определенные суммы. Но технические параметры и характеристики, безусловно, определяет то предприятие, на нужды которого закупаются те или иные товары. Как правило, тендер всегда формируется и условия тендеров под конкретного поставщика. Это еще, наверное, один бюджет съедает коррупция в нашей стране. Вот именно неэффективное управление государственными предприятиями, которые контролируют те или другие кланы, и является причиной и роста тарифов и коррупции в стране.
Деякі депутати вимагають перегляду бюджету на 2016 рік. Саме в контексті освіти і медицини.
Я два года возглавляв районную администрацию. В зоне моей ответственности было 37 школ, 20 дошкольных учреждений, очень много медицинских учреждений. Я эту тему знаю очень хорошо. На сегодняшний день расходы на образование и на медицину фактически не сократились. Власть постоянно говорит, что финансируется на том же уровне. Но если вы посчитаете инфляцию за два года, если вы учтете девальвацию, вы поймете, что денег катастрофически не хватает. Появилось такое слово – «оптимизация». За этим словом не стоит модернизация. За этим словом стоит закрытие этих учреждений. И на сегодняшний день это на самом деле смерть многих населенных пунктов. Это брошенные территории. Если в селе или городе закрывается школа или больница, все начинают оттуда уезжать. Погибло очень много населенных пунктов и будет гибнуть, если по-прежнему реформаторы будут такое делать. На сегодняшний день надо тоже понимать, что мы должны жить по доходам. То, что мы зарабатываем, мы должны правильно распределить между отраслями. Тут очень важно, что будет приоритетом для этого правительства. Я еще не помню ни один бюджет, который принимался действительно продуманно, с широким обсуждением. Как правило, дают в последнюю секунду документ и требуют немедленно проголосовать, иначе люди не получат завтра зарплаты, пенсии и т.д. Это всегда проталкивается через ВР путем шантажа. На сегодняшний день внести изменения в такой системный документ это докторская. Над этим должна работать большая группа авторов, народных депутатов.
Реально зараз переглянути держбюджет для того, щоб все-таки збільшити фінансування?
Для того, чтобы делать такие заключения, действительно ответственно нужно понимать реальную ситуацию. Мы на сегодня даже не имеем статистики. Мы не понимаем реальной ситуации, которая складывается в экономике. На сегодняшний день, насколько я понимаю, с ростом курса доллара у нас отчисления на таможне, естественно, возрастают. Гривна стабильна на определенном уровне. В бюджете-то она была заложена на уровне 24, а сейчас 25. Это 5%, считайте, к росту всех импортируемых товаров и, значит, к отчислению НДС. То есть это уже дополнительные доходы. Играя с гривной, даже наполнение бюджета тоже меняется. Но дело не в этом. В нашей структуре экономики на сегодня нет ни одного предприятия и нет ни одной программы, направленной на повышение доходов бюджета. То есть нет программ, стимулирующих малый и средний бизнес, нет программ, направленных на строительство или достройку тех же атомных энергоблоков. Мы из страны-экспортера электроэнергии превратились в страну-импортера. У нас на самом деле на глазах все падает, и нас постоянно отвлекают – Надежда Савченко, Евровидение, то еще какими-то вопросами. Нет дискуссий действительно в профессиональном поле. И тот же бюджет, когда он планировался, основой бюджета в первую очередь должна быть программа соцэкономразвития. У правительства должна быть стратегия, на что мы ставим, за счет чего мы будем увеличивать доходную часть бюджета, куда мы инвестировать будем в этом году. Этого всего нет. Мы идем на поводке: впереди морковка, и ведут нас дяди из МВФ.
Цей уряд ще доволі молодий.
А что изменилось? А каким образом может что-либо измениться? Основа коалиции как тогда была «Народный фронт» и БПП, так и осталась. Поменялась только фигура, персонаж, который сидит в этом высоком властном кресле и чего-то вещает. Политика не изменится. Рынки никто возвращать не будет. Войну не собираются прекращать. Ассоциацию никто не пересматривает. Новых рынков нет. Скажите, какой локомотив нам предлагают? Какие шаги предложило вам правительство по урегулированию экономического коллапса? Назовите хоть один.
Слухач: Скажите, как обстоит дело сейчас с этими нелегальными мигрантами в Украине?
Я, честно, первый раз слышу о проблеме мигрантов. Люди обычно мигрируют с мест, где плохо живется, в места, где живется хорошо. Люди мигрируют, либо чтобы спасти свою жизнь, либо чтобы ее улучшить. В Украине на сегодняшний день, наверное, не самая благоприятная ситуация. Самое главное, нет работы. Что касается транзита мигрантов через Украину, то я на этот вопрос ответить не могу.
Слухач: Что вы делаете, чтобы эта власть Шариковых наконец-то ушла?
Я насчет Булгакова с вами соглашусь. Это такая, наверное, современная экранизация. Я советую всем обязательно перечитать Булгакова или в крайнем случае кино посмотреть. Что мы можем делать? Если говорить об оппозиционных силах, то нас всего 43 человека в ВР. В частности, я сейчас сижу в студии и говорю в эфире о тех вещах, о которых надо говорить. А изменить ситуацию в Украине могут только люди. Могут изменить ее цивилизованным путем во время выборов. А могут изменить так, как это происходит последние 10 лет. Надо, значит, выходить и говорить свое несогласие с действиями власти. Мы, 43 человека, эту ситуацию сами не изменим. Но мы можем вести дискуссию об этом.
Ви пробували якось співпрацювати з «Батьківщиною», «Самопоміччю» і Радикальною партією? Вони себе також називають опозицією.
Я не понимаю, что такое конструктивная и что такое оппозиция. Оппозицией надо быть к чему-то. Я всегда оппозиционен к глупым решениям, которые являются вредоносными для моей страны. Я голосую всегда, как считаю правильно и не всегда вместе со своей фракцией. Я голосовал за отставку премьер-министра и за отставку Шокина. «Батькивщина», «Самопомич» и БЮТ полтора года вместе с БПП и «Народным фронтом» управляли Кабмином. Потому что каждая из этих политических сил имела свою квоту. Формировала повестку дня в ВР, поскольку они входят в согласительный совет и до сих пор имеют руководителей комитетов. В отличие от Оппозиционного блока и внефракционных депутатов. На сегодня это просто крысы, которые сбежали с корабля и теперь показывают пальцем на политику Порошенко. У него просто не осталось выбора, и он будет продолжать все, что они начали вместе. Потому что он брал на себя эти обязательства и получил поддержку всеобъемлющую из США и ЕС.
В цьому році ви бачите якусь економічну стабілізацію?
Любая реформа должна принести позитивный результат. Мы отказались уже от всего. Мы платим непомерные тарифы. Мы поводили дополнительные налоги на все и вся. Перспективу в чем вы видите? Сейчас МВФ требует снять мораторий с продажи земли. Сейчас декларируется масштабная приватизация.