Сегодня в Верховную Раду должны внести законопроект о реинтеграции Донбасса, известный в широких обывательских кругах как закон, в котором Россия записана агрессором. Его никто не читал, но все обсуждают. Особенно ноу-хау в части России. Господа политологи, вы отстали от жизни – это тренд сезона. Я тут решил бюджет почитать, так пояснительная записка к проекту начинается со слов: «Продовження військового конфлікту на сході країни та впровадження торговельних обмежень з боку Російської Федерації…».
Давно я занимаюсь экономической журналистикой. Так что проектов бюджета перевидал множество – от Павла Ивановича Лазаренко (тот, что так и не был подан и страна жила половину 1997 года без бюджета, на ручном управлении, – автор) и до наших дней.
По опыту могу сказать, что базовые цифры, которые мои коллеги первым делом кидаются обсуждать, это все из области научной фантастики. Вот в этом году закладывали инфляцию 7% и рост ВВП 3%. На деле оказалось – инфляция больше 16%, ВВП не дотягивает до 2%.
То же самое с гривной: Нацбанк перестраховался, заложил 27,2 грн./$. Летом курс упал почти до 25 грн./$. Кому надо “спекульнуть”, тот скупился. Но в целом на бюджетных показателях “недобор” курса отражается не очень хорошо. По внешним выплатам в валюте приходится “переплачивать”. Плюс больше расходов на закупку энергоносителей. Потому нацвалюту тихонько “подтягивают” к бюджетному показателю. Вчера на межбанке доллар был 26,7 грн.
Поэтому не вижу никакого смысла с умным видом рассуждать: на правильном ли макроэкономическом сценарии (одном из трех, которые разработало Министерство экономразвития и торговли) построен проект бюджета? Реален ли рост реального ВВП, который в 2018 году снова запланирован на уровне 3%? Удержится ли потребительская инфляция на прошлогодней отметке 7%, а рост цен производителей – 9% (в этом году, в первые два квартала крайний показатель дополз почти до 30%, – автор).
Единственное, во что я верю, что минимальная зарплата вырастет – с 3200 грн. до 3729 грн., а среднемесячная до конца 2018 года составит 8629 грн. Верю потому, что “минималка” назначается в “командно-административном порядке”, а среднюю Госстат нарисует. Возьмет зарплату в.о. начальника “Укрзализныци” – 1,2 млн. грн. в месяц за то, что он “греет кресло” уволенного Балчуна, прибавит минимальную, разделит пополам – и вот вам шикарный впечатляющий рост средней температуры по палате.
Так что от конкретики я сразу перехожу к лирике. Надо сказать, что упоминание РФ всуе присутствует уже не первый год. В пояснительной записке к проекту бюджета 2017-го года ее тоже пару раз просклоняли, но как-то мимоходом.
Дескать, “негативний зовнішньоекономічний фон, несприятлива цінова кон’юнктура на світових товарних ринках, застосування торговельних обмежень з боку країн – членів Митного союзу, у першу чергу, Російської Федерації, а також втрата виробничих потужностей, інфраструктури та руйнування господарських зв’язків через військовий конфлікт на сході України мали суттєвий вплив на розвиток вітчизняної економіки у 2015 році”.
В этом году мы решили не ограничивать себя по части упреков в адрес агрессора. Его роль, по версии Кабмина, превратилась, можно сказать, в бюджетообразующую. При беглом прочтении складывается мнение, что все наши победы – это мы сами, а все проблемы – это агрессор. И никакой коррупции, никаких дурацких решений, никакого “несприятливого бізнес-клімату”, о чем постоянно твердят высокие иностранные гости.
“Продовження військового конфлікту на сході країни, впровадження торговельних обмежень з боку Російської Федерації (ембарго по продовольчій групі та застосування Російською Федерацією обмеження щодо здійснення міжнародних транзитних перевезень вантажів з території України на територію Республіки Казахстан та Киргизької Республіки через територію Російської Федерації), а також все ще несприятливі світові ціни на ключових товарних ринках вітчизняного експорту на фоні жорсткої світової конкуренції й досить повільного економічного розвитку основних торгівельних партнерів стали новими викликами розвитку національної економіки у 2016 році…”.
“…Несприятлива кон’юнктура на світових товарних ринках, торговельні та транспортні обмеження з боку Російської Федерації вплинули на зовнішньоторговельну ситуацію”.
Ну, что тут сказать: увлеклись мы, однако. Американцам в таком случае каждый бюджет надо сопровождать словами: “Зважаючи на значні негативні наслідки терористичних атак 11 вересня 2001 року…”. И так все 16 лет подряд.
А ведь “пояснювальна записка” к бюджету-2018 – это не техническая сопроводиловка, куда смотреть и что искать, а пространный аналитический труд на 150 страниц (!). Который не случайно называется “Інформація про соціально-економічне становище в Україні”.
Дело в том, что в обязанности Министерства экономического развития и торговли входит разработка макропрогноза, который Кабинет министров должен подавать в Верховную Раду в виде документа под названием “Основные направления бюджетной политики”. Это часть бюджетного процесса.
В этом году Владимир Гройсман по привычке сделал пиар вокруг “Основных направлений…”, мол, впервые в истории, документ подготовлен не на год, а на целых три года вперед – на 2018-2020 гг. Но при этом скромно умолчал, что подать его в парламент Кабмин должен был не позднее начала апреля, а вбросил лишь в июле. Из-за чего бюджетная резолюция, если мне не изменяет память, так и не была проголосована. Но это так, детали.
Так вот, всем “хороша” пояснительная записка к проекту бюджета на 2018 год. И “букв много”, и цифр, и корень всех неудач сформулирован четко и ясно: “москалі кляті жити на дають”. Нет лишь одного вывода, который напрашивается, если дочитать до конца все 150 страниц.
А вывод такой: Украина в 2018 году окончательно и бесповоротно вступила в стадию ресурсно-сырьевой экономики. Именно поэтому нас, прежде всего, беспокоит “кон’юнктура на світових товарних ринках”, в частности на рынках зерновых, руды и металлов.
В записке констатируется, что “основними товарами українського експорту у минулому році були продовольчі товари та сировина для їх виробництва, а також чорні та кольорові метали та вироби з них”…
При этом “продукція АПК і харчової промисловості та продукція металургійного комплексу склали відповідно 44,8 відсотка та 24,6 відсотка від загального експорту товарів”. В целом “експорт товарів за січень-липень 2017 року збільшився на 22,6 відсотка до 22 млрд. дол. США за рахунок: мінеральних продуктів – на 58,3 відсотка; чорних й кольорових металів та виробів з них – на 20,4 відсотка; продовольчих товарів та сировини для їх виробництва – на 26,1 відсотка…”.
В общем, если бы не “торговельні та транспортні обмеження з боку Російської Федерації”, мы бы добились существенного “нарощення фізичних обсягів експорту” все тех же сырьевых и продовольственных продуктов.
В импорте у нас тоже сугубо конъюнктурные проблемы: “Зростання світових цін на енергоносії на тлі дефіциту вугілля на внутрішньому ринку та більших обсягів закачування природного газу цього року порівняно з відповідним періодом минулого року, а також активізація інвестиційного попиту призвели до істотного зростання імпорту”.
Другими словами, газ подорожал, дешевый уголь мы сами себе отрезали (“лакомимся” теперь дорогим пенсильванским), поэтому экспорт сырья не покрывает импорт энергоносителей. А так, как пелось в запрещенной теперь советской песне, “жила бы страна родная и нету других забот”.
P.S. Кстати, вдогонку по теме нашего сырьевого выбора. Угадайте, какой один из самых больших источников дохода бюджета? Поступления рентной платы за использование других природных ресурсов! Прогнозная сумма поступлений по этой статье составляет 46,5 млрд. грн. Львиная доля этого – рента от добычи газа, но есть и плата за “выковыривание гранита”, за специальное использование лесных ресурсов, за специальное использование воды и т.д. Так что у нас не просто сырьевая экономика, а еще и “рентная”.